И на какой же термический к.п.д. всей системы (ВРУ + автомобили) мы можем рассчитывать? Температура теплоприёмника – температура конденсаторов — +2 — + 3 градуса С, температура теплоотдатчика, если чисто на воздухе ехать — +20 – + 22 градуса С. Не густо. Капиталоёмкость на кВт мощности будет великовата. Отсюда и цена. Но зато дополнительные экологические прелести есть. А если на гибриде? Тогда температура теплоотдатчика где-то градусов 150-200 + существенно большая мощность двигателя автомобиля в сравнении с чисто бензиновым вариантом при том же литраже + некоторые прелести автомобиля на жидком воздухе. Великолепно! Этим надо заниматься.
Так. А если избыток жидкого воздуха у нас с Вами получится? Где накапливать будем? Недалече. Абхазию называют страной пещер. Думаю, по «обеспеченности» подземными полостями на душу населения Абхазия на первом месте в мире. Суммарный объём исчисляется миллионами кубометров. Конечно, хранить воздух как в шахтах Донбасса не получится: герметичности от карстовых пещер не жди. К каждой пещере потребуется индивидуальный подход. Где-то можно будет выполнить герметизацию торкретированием. Где-то смонтировать металлические резервуары. Однако не использовать естественную теплоизоляцию этих подземных полостей было бы грешно. Оно и для безопасности лучше: карстовые пещеры, бывает, стоят–стоят, да и обрушаются. Следы таких обрушений в ландшафте видны. http://geoman.ru/books/item/f00/s00/z0000039/st040.shtml
На нашей памяти не было, однако, жизнь впереди большая. Содержание углекислого газа в воздухе сейчас несколько повышенное (каким завтра будет – неизвестно). А чем выше содержание углекислого газа, тем быстрее идут карстовые процессы. Как бы потом когда-нибудь МЧС-у спасательную (или поисковую, в смысле останков) операцию проводить не пришлось. Проморозить своды пещеры метров на пятнадцать – не помешает.
— Ну, накопили. Дальше?
— Турция не далеко. А в Анкаре отвратительная экологическая обстановка: жарко, душно, загазовано. http://lib.ru/NTL/ECOLOGY/ZHOL/vozduh.txt. Просто в силу неудачного расположения этого города на местности… Покупать, пожалуй, будут.
— Ты об экологических прелестях сказал. Две видны: снижение выброса выхлопных газов в Сочи и предотвращение схода снежно-ледяных лавин. Ещё есть?
— Есть.
Смотрим на эту часть проекта глазами Глобального Потепления.
Вот как выглядит тепловой баланс Земли
Как видим, 21% поступающей на Землю энергии солнца возвращается земной поверхностью в виде длинноволнового (инфракрасного) излучения, 15% которого беспрепятственно уйти в космос не может: поглощается парниковыми газами – водяным паром, СО2, метаном, закисью азота. Это и есть та компонента, о которой мы волнуемся в связи с увеличением доли СО2 в атмосфере. Из-за неё весь сыр-бор Глобального Потепления. Наши конденсаторы будут расположены в среднем на высоте, допустим, 3250 м. В слое атмосферы от уровня моря до этой высоты находится примерно 38% массы атмосферы.
Что мы с Вами делаем? Приблизительно следующее: берём теплоту сочинских автомобильных дорог и кратчайшим путём оберегая от столкновения с парниковыми газами, а иногда и облаками, туманами, поднимаем на высоту 3250 м. Откуда эта теплота излучается конденсаторами и ближайшей окружающей средой. И на пути её для выхода в виде длинноволнового излучения в космос уже не вся толща атмосферы, с её парниковыми газами, а 62%. Угу? Отличная мера для ограничения перегрева Земли. Результат зависит от массовости применения… Где-то там есть Гималаи, а по обе стороны от них два огромных густонаселённых государства с жарким климатом, колоссальными мегаполисами и массой автомобилей… И в Гималаях вершины выше расположены. Температура ниже. Можно рабочее тело соответствующее использовать и температуру конденсаторов снизить… А лавины?… А сублимация?
Впрочем, «киотчане» всего этого не поймут и не примут. В упор не поймут. Им ТОЛЬКО ограничение выбросов СО2 подавай. Ментальность у них такая: «Тащить и не пущать». К настоящему времени ограничение выбросов CO2, как вижу, реально идёт только в направлении запрета электротехнического оборудования с энергоэффективностью не «А». Здесь уже не только «тащить и не пущать», здесь меркантильность западноевропейских промышленников просматривается. Так вот где собака…
А может быть, собака не только в этом, но и в худшем… Немного уже истории. Жил-был-кончился СССР. За ликвидацию Варшавского Договора и КПСС, за развал Советского Союза (но, думаю, главное, хоть и не афишируемое — за ликвидацию монополии внешней торговли) цивилизованный, технологически высокоразвитый Запад дал обломкам конфетку: статус развивающихся стран и нулевую пошлину на товары, ввозимые в ЕС из России, Украины и т.п. Но Запад не учел советских полусырьевых отраслей. И когда обломки навалились на рынок Запада всей своей чудовищной металлургической мощью, металлургия высокоразвитого Запада заверещала как резаная свинья. Пошли антидемпинговые процессы. Стальные трубы в ЕС (и российские, и украинские), титановая губка и стальной плоский прокат в США — это только, что я знаю. Можно ли утверждать, что демпинг имел место? Спорно. Но в плане защиты своего производителя сие не было со стороны Запада дутьем на холодную воду. За недолгое время мы разорили норвежский «Сёниксен», испанский «Тубос Реонидос», итальянскую «Микропали».
В 1999 мне случилось быть на сборище, где представители Комиссии ЕС, Конгресса США и ВТО рассказывали российской аудитории о западном антидемпинговом законодательстве, о том, как юридически четко и справедливо ведут они антидемпинговые разбирательства (хи-хи). Дошло дело до вопросов:
— Когда Россию в ВТО примете?
— Тогда, когда вы в России цены на энергоносители равными мировым установите.
— Но зима Саарбрюккена и зима Нижнего Тагила — «две большие разницы». Никакими коммерческими и никакими техническими ухищрениями равенства тут не достичь и экономических закономерностей не преодолеть. Вы говорите, что государственная энергетическая субсидия ставит производство в Нижнем Тагиле в преимущественное положение в конкуренции. Но если прекратить энергетическую субсидию, мягкая зима будет ставить производство в Саарбрюккене в преимущественное положение в конкуренции. С этим-то как? (Короче и иными словами высказал там эту мысль бывший зам. министра металлурги России Сафронов).
— Только если вы уравняете с мировыми внутрироссийские тарифы на энергоносители, мы примем Россию в ВТО. На следующий же день…
М-м да… Слышал я и раньше, что Запад хочет повышения внутренних российских тарифов на энергоносители до уровня мировых, но мотив себе иначе представлял. Думал, они это для того, чтобы мы меньше расходовали, а им больше досталось. А оказывается, таким путём они хотели конкурентоспособность наших производителей понизить.
Не уравняли мы тарифы с мировыми ни тотчас, ни через год, ни через два… И тут подоспело Глобальное Потепление. Вернее, его полномочный представитель — Киотский протокол. И уже под углом зрения Киотского протокола Запад вновь анализирует поведение России и рекомендует. Попробуйте с одного раза догадаться, что рекомендовал Запад России. Правильно! Во первЫх строках своего киотско-эколого-энергетического отчёта «Энергоэффективность в России: скрытый резерв» Группа экспертов Всемирного банка рекомендовала повысить внутрироссийские тарифы на энергоносители…
Не мытьём, так катаньем. Вот вам собака, вот рытье…
Так, в ВТО Россию приняли. Значит, требование о тарифах на энергоносители мы выполнили. Энергетическое субсидирование прекращено. Прекращен, т.е. государственный протекционизм конкурентоспособности российских производителей на мировых рынках. А именно о нём распотякивала Комиссия ЕС, устанавливая в конце девяностых антидемпинговые пошлины. И где же отмена антидопинговых пошлин, в частности на стальные трубы? Где борьба Минэкономразвития за эту отмену? Во времена Ельцина МВЭС боролся. По крайней мере, квоту добывал. Мир в Сирии – это, конечно, хорошо. Но хотелось бы ещё рабочих мест в России.
Есть в отчёте Группы экспертов Всемирного банка по ссылке выше очень интересное, заслуживающее внимания и обдумывания.
В настоящее время объем неэффективного использования энергии в России равен годовому потреблению первичной энергии во Франции. Для реализации потенциала повышения энергоэффективности необходимы инвестиции частных и государственных организаций, а также домохозяйств в размере 320 млрд. долл.
О чем здесь размышлять? Вот о чём. Государственная энергетическая субсидия единодушно оценивалась Западом как недопустимый подарок, ставящий в незаконно преимущественное положение российских производителей, и, стало быть, как основание для введения антидемпинговых пошлин. Установленный «понятиями» западного истеблишмента толеранс мнений для любых его структур и лиц здесь очень узок. Предметом спора могут быть только пошлины и квоты. Но не отношение к тем или иным направлениям и формам участия Государства в экономике, экологии, бизнесе. Инвестиции — не субсидии. Но даже инвестиции Государства в бизнес, производящий товар на рынки Запада, в общем случае встречают негодование его антидемпинговых чиновников, выливающееся в грабительские антидемпинговые пошлины.
Слово — не воробей. Сказано: нужны инвестиции государственных организаций в энергоэффективность российского хозяйства — значит нужны. И как бы ни отнекивался Всемирный банк от того, что разделяет мнение своих экспертов, но высказать диаметрально противоположное не рискнет. Толеранс узок. А равно не смогут антидемпинговые органы Запада. Хвала Глобальному Потеплению и отчёту про энергоэффективность, которой оно потребовало! Теперь Государство российское может принять сколь угодно большое участие в нашем проекте, не рискуя вызвать раздражение Запада: проект-то про энергоэффективность.
Смотрим дальше. А дальше — смягчение зимы на больших площадях и как следствие снижение потребления энергии в хозяйстве России. Без каких-либо мероприятий на самих объектах хозяйствования самими субъектами хозяйствования. Но ведь это эквивалент энергетической субсидии. С разницей в том, что поднимая конкурентоспособность российского бизнеса усилиями не самого бизнеса, а усилиями Государства в направлениях нашего проекта, мы не даем Западу возможности для антидемпингового возбуждения.